Начало меня одновременно увлекло и напрягло. Напрягло тем временем, которое описано в начале романа: конец 30-х годов в Прибалтике, то есть тогда, когда должны присоединить ее к СССР. Мне надоела чернота, описанная в книгах, не потому что Я считаю, что ее не было, просто было разное, очень разное, а обычно все красят черным цветом, да еще вдобавок зачастую просто эксплуатируют эту тему, скандальная, значит популярная, все вскрыть, как было плохо. Но увлечение, легкость языка, само повествование настолько увлекло, что решила, что пусть будет как будет, но пока очень легко читается. И ничуть не пожалела, что прочитала эту книгу. Да, безусловно, описаны и репрессии, и травли евреев, но это все идет не как вскрытие язв, это просто фон для человеческих жизней.
Книга замечательная, читается легко, язык хороший и настолько похожа книга на жизнь. Вернее не совсем на жизнь. Если жизнь представить книгой с иллюстрациями, то вот здесь и описаны эти иллюстрации. Как будто рассматриваешь картинки к жизни: вот один кусочек, вот другой.. Истории без начала и конца. Про кого-то узнаем больше, про кого-то меньше, про кого-то вроде узнаем, но какой-то отрывок, небольшой фон для иллюстрации.
Главный герой дом и его жители. Но жители они постольку поскольку живут в нем. Как тесно переплетаются их жизни, судьбы, как они сами рушат их. Описаны самые разные люди, самые разные судьбы, но все они как пушинки, гонимые ветром.
И как причудливо менялась их судьба:
"Ничего не говорила про бывшую свою кукольную жизнь, про то, как они с Ларисой играли в светских дам — об этом даже вспоминать было стыдновато, особенно после того, как спустя несколько лет услышала рассказ Марии Федоровны, которой слезы давно перестали помогать."
И какая это должна быть жизнь, если "даже слезы перестали помогать"! Всего несколько слов, на насколько они говорящие.
Самые разные человеческие чувства: любовь, страх, злоба, зависть. И все очень мудро, с глубоким пониманием.
Пониманием того, чего не хватает человеку, что такое любовь:
"То, что не имело названия — врожденная неразделимость целого, рассеченная неведомой волей и вновь соединенная страшным временем, — люди привыкли называть любовью, словно половинки разрезанного яблока знают слово «любовь». Человеческий язык не все умеет назвать. Как описать магию прикосновения и одноприродность ощущений, не вернувшись к половинкам рассеченного яблока?"
"Одно касание, но такой бездонной нежности, о которой Прекрасная Леонелла не подозревала, что она существует на свете. Чудо, которое хотелось спрятать от всех и баюкать, как девочка баюкает любимую куклу. Или как прекрасная фраза на чужом языке, которую хочется повторять снова и снова."
"Она отщипнула ягоду и разжевала. Вкус любви: терпкий, обволакивающий и горький. Горечь потери. Что ж, беспокойных ночей осталось не много: ее женское время подходит к концу."
И эти цитаты относятся всего лишь к небольшому эпизоду в книге, но насколько глубоки!
И слова горечи в конце:
"Возрождение национальной независимости пока что, на его скептический швейцарский взгляд, напоминало бессмысленное кипение, как похлебка из камней, которую мать поставила на огонь, уверяя голодных детей, что варится мясо; он нашел когда-то эту легенду там же, на любимом чердаке, в старом забытом альманахе. Когда эти голодные дети перестанут — или устанут — петь хором, они поймут, что камни никогда не превратятся в мясо."
Жалею только об одном: уже после узнала, что ее книги составляют как бы трилогия, Я начала с последней, но все равно прочитаю первые две.
Community Info