Роман известного филолога, специалиста по Чехову Александра Павловича Чудакова из категории редких книг, которые хочется читать вслух своим домашним (что я при каждом удобном случае и делал), обаяние текста столь велико, что невозможно уместить его в себе, обязательно нужно поделиться.

Что в нем пленяет? И то, как написано, и то, о чем написано. Бесконечная любовь к людям, которые окружают главного героя Антона (фабула романа проста: Антон приезжает из Москвы в Казахстан, в родной Чебачинск повидаться с болеющим дедом и поучаствовать в решении «наследственного вопроса», ходит по городу и вспоминает свою жизнь и жизнь семьи). Растворенный в тексте юмор, иногда кристаллизующийся уже в просто юмористические этюды, как в главе «Гений орфографии Васька Восемьдесят Пять» или в главе «Бычаги». Огромная масса каких-то практических, «полезных» вещей, например, уроки этикета, преподаваемые бабушкой Антона:
«В чем сходство между дыней и рыбой? Ни ту, ни другую нельзя есть с помощью ножа. Дыню – только десертной ложкой... Что можно есть руками? Раков и омаров. Рябчика, куру, утку - только с использованием ножа и вилки».
Тонкости работы различных мастеров (сапожник, стекольщик, кондитер, землекоп, метеоролог и т.д.), «инсайдерская» информация об исторических деятелях и событиях, разбросанная по страницам книги, встречи с непознанным, разнообразные и неожиданные жизненные истории, а главное, возникающее на первых же страницах и уже не отпускающее ощущение радости за людей, живших правильно, в каком-то смысле идеально, без обид друг на друга, в постоянном труде, выбирая ту линию поведения, что позволяла им сохранить семью в суровых условиях постоянного давления власти (советской) и прочих обстоятельств. Недаром подзаголовок у книги - «роман-идилия».

Невозможно не сказать, что это еще и роман-робинзонада, пособие по выживанию в условиях постоянно дефицита всего, одна из самых занимательных глав: «Натуральное хозяйство XX века».
«При лучине сидели, когда еще не провели электричество, а керосин в одну зиму в Чебачинск не завезли. Для лучины годится не всякое полено, а березовое, ровное, без сучков. Его сначала распаривали в большом котле, потом подсушивали (в доме всегда стоял аромат сохнущей березы), затем Тамара щепала его обломком косы, который так и назывался: лучинник. Если полено загодя не заготовили (на что дед сердился), то использовали сухую сосновую чурку. Сосновая лучина горела хорошо, но слишком скоро, трещала и рассыпала искры. Важен и угол, под которым лучина вставляется в светец, - маленький наклон дает плохое, желтое пламя, а при большом лучина быстро прогорает».
Удивительным образом рассказ о таких вещах захватывает и хочется узнать, что же еще они придумали и смастерили.
«Вершиной хозяйственно-производственной деятельности клана было изготовление медицинского градусника» и т.д.
Мои самые горячие рекомендации тем, кто еще не читал книгу Чудакова – исправить это упущение.