«Завтрак для чемпионов» Курт Воннегут

Эта книга очень необычная. Во-первых, она снабжена рисунками самого автора, рисунков очень много, они простые, потому что автор писатель, а не художник. И он писал эту книгу для тех, кто выживет после глобальной катастрофы, когда привычных вещей не останется, поэтому лучше их не только описать, но и изобразить.
Во-вторых, автор здесь является таким же полноценным (а точнее, единственно полноценным) героем, как и все другие – вымышленные этим автором персонажи. Такое было, например, у Кундеры в «Бессмертии», но чех на этом странном сосуществовании не настаивал, сказал в начале книги и всё, а Воннегут проводит сопоставление последовательно и доводит до температуры кипения, когда, встретившись со своим любимым персонажем, писателем-фантастом Килгором Траутом, убеждает того, что он, автор, Траута выдумал. Здесь вообще много о кухне литературного творчества, о допускаемых неточностях, о вынужденном внимании к одним персонажам и пренебрежении другими, о подлинных историях, встраиваемых в вымышленный сюжет, и так далее.
В-третьих, Воннегут этим романом выходит на совершенно новый уровень понимания человеческого поведения. Ему мало психологизма, мало проникновения в сферу психического – мысли, желания, страхи, – всё это слишком поверхностно, ничего не объясняет – откуда, скажите, берутся эти мысли и желания? Курт копает глубже – до химии. Человеческий организм вырабатывает химические вещества, которые подталкивают индивида принимать те или иные решения. Вот как начинается совершенно феерическое описание сцены нападения на автора огромного добермана-убийцы по кличке Казак:
«Я увидел Казака углом правого глаза. Его глаза были как фейерверк. Зубы – белые сабли. Слюна – синильная кислота. Кровь – нитроглицерин.
Он плыл, как цеппелин, лениво повисший в воздухе.
Мои глаза сообщили о нем моему мозгу.
Мозг немедленно передал эту весть в гипоталамус, велел ему передать гормон СБФ в короткие сосуды, связывающие гипоталамус с шишковидной железой.
От этого гормона железА послала другой гормон АКТГ в мою кровь. Эта железа накапливала свой гормон именно для таких случаев. А цеппелин приближался и приближался». И так далее.

Безусловно, Воннегут не сводит всё только к химическим реакциям. Например, рассказывает о существующем во многих африканских семьях обычае: «одному из молодых представителей каждого поколения вменяется в обязанность учить наизусть всю предыдущую историю своего рода». Персонаж книги, водитель санитарной машины Эдди Кэй уже с шестилетнего возраста «стал запоминать имена и биографии своих предков как с отцовской, так и с материнской стороны. И, сидя за рулем кареты «скорой помощи», глядя сквозь ветровое стекло, он чувствовал себя как бы каретой, а глаза свои – ветровыми стеклами; теперь сквозь него на мир глядят его предки – конечно, если им это угодно…
И оттого, что Эдди Кэй так много помнил наизусть, он умел глубоко и наполнено сочувствовать…»

Книга эта так многогранна, столь населена персонажами, как из «реальной жизни», так и из фантастических рассказов Траута, настолько кишит различными мыслями и наблюдениями, что очень трудно в нескольких предложениях адекватно её охарактеризовать. Она очень умная, необыкновенно стремительная, как обычно у Воннегута, но и горькая, потому что взгляд автора на прошлое, настоящее и будущее, мягко говоря, лишен восторженного блеска.